После кровавого, но доброго, бифштекса я сплю и вижу:
Мы с другом стоим в магазине бытовой химии и тихо ссоримся. Внезапно я скандалю, вылетаю на улицу и коварно прячусь за угол. Следом за мной выбегает Сабрек, не находит меня и бежит искать. Конечно, я бегу в другую сторону. Через 10 минут я каюсь по телефону. Он отвечает, что ушёл в поисках далеко, и сейчас поймает водилу и приедет.
Мы живёт в Таганском районе, тут есть улица Симоновский вал. Она очень старая, на ней стоит древнее Крутицкое подворье московской митрополии. Ну, и как везде в Москве, вокруг церкви. Движение напряжённое, 5 полос в обе стороны, наяву очень не люблю переходить дорогу - по зебрам свистят машины, светофоры все далеко.
Стою на этом Валу и вижу, как в сумерках ко мне приближается лошадь с телегой. Телега расшатанная, в каких-то серых тряпках, на дряхлых досках сидят кучер и мой Сабрек. Останавливаются рядом со мной. Кучер в странной деревенской одежде, стоячей шапке, с усами, молча смотрит вперёд. Сабрек смеётся, говорит: "садись!". Я колеблюсь, подаю ему руку (рука его обычная, тёплая) и ставлю ногу на телегу. Тут сон прекращается.
Дело в том, что на шкафу откидывается крышка бара, у которой потерян магнит, и она держится на скотче. Крышка повисает на петлях, по пути сшибает медный кальян, который летит на паркет - грохот! Мы просыпаемся: сердце стучит в горле, волосы дыбом, 4 часа утра. Про сон я ничего не сказала, и мы снова уснули, пожелав здоровья шкафу, кальяну, соседям и участковому. Сон продолжился.
Я отвечаю Сабреку: "слезай! сколько мы ему должны?" Начинаем рыться среди 50 и 100 бумажек рублей. Тут я понимаю, что времени совсем нет, даю кучеру прямо в руку 200 рублей, он кланяется слегка.
Беру Сабрека за руку и тяну, но он как-то вяло поддаётся. Тут кино прекратилось будильником. Надеюсь, слезли).
