Каждое лето для меня начинается с поездки в село N, где живёт моя парализованная бабушка и давние друзья. Сложно сказать, доставляют ли мне подобные ежегодные вояжи удовольствие, но прошлое лето я запомнил на всю жизнь… Впрочем, обо всём по порядку.
Село N по местным меркам небольшое и на достопримечательности, из которых упоминания стоят лишь больница и клуб – отголоски советского прошлого, не богато. Больница представляет собой одноэтажное здание с обвалившейся штукатуркой, проржавевшей железной крышей, кленами и лавочками во дворе, вход в который венчает эпического вида кованая арка с замысловатым узором и табличкой, надменно называющей больницу Амбулаторией. Это здание неспроста внесено мною в список достопримечательностей, потому что окрестные сёла не могут похвастаться собственной больницей. Местный клуб или Сельский дом культуры, проще говоря, СДК имеет в своем арсенале целых два этажа, на которых располагаются кинозал, импровизированная качалка, бильярдная, «танцпол» и уйма неизвестных мне помещений. Старожилы говорят, что клуб был построен на месте разрушенной ещё в тридцатые годы церкви, однако в настоящее время он являет собой прибежище местной шпаны и рассадник подросткового алкоголизма…
Прохладный августовский вечер не на шутку затянулся, но заветные девять тридцать медленно приближались. Вот уже из-за угла показалась знакомая фигура, неспешно плывшая в свете уличных фонарей. Юрик шёл в наушниках, не обращая внимания на пролетавших мимо мотоциклистов, которые, казалось, то и дело норовили сбить его с ног.
-Ну чё, пойдём? Только надо сначала тех придурков из качалки спровадить, а то они мне там «хромую лошадь» устроят. – Заорал Юрик и тут же спохватился, вынимая наушники из ушей.
-Ты не ори так, дурной что ли… Ну пошли.
Здание клуба вид имело поистине исполинский по сравнению с окружающими его постройками, издалека оно было похоже на океанский лайнер, в тумане бороздящий просторы села N и освещающий их тёплым светом окон-иллюминаторов. Но вблизи всё оказалось гораздо прозаичнее: стены клуба, покрытые облупившейся штукатуркой, больше не напоминали сверкающую обшивку корабля, скорее они походили на кожу, покрытую гнойными язвами, а окна стали не иллюминаторами, а пустыми глазницами и раззявленными ртами древнего чудовища, хотя некоторые из них до сих пор излучали неровный свет.
Железная дверь тяжко ухнула, открылась, и мы попали в просторный зал, окутанный мраком.
-Вот дебилы, даже свет в коридоре не додумались включить. – Злобно буркнул Юрик и щёлкнул выключателем.
К слову сказать, Юрик работал тут ди-джеем и по совместительству «ночным директором» - как он себя любил называть и в эту смену пригласил меня с собой, сославшись на смертную скуку и «кластрофобию».
Загорелся свет и я сумел разглядеть помещение, в котором мы находились: это был просторный зал, истыканный колоннами, на которых красовались побитые зеркала, по углам стояли диваны, обитые потёртым дерматином, а в центре находился теннисный столик, весь исписанный ругательствами и прочими надписями, смысл которых даже мне остался непонятен. В общем, с прошлого года ничего не изменилось.
-Ща, погоди, я поссу. – Раздался голос Юрика, уже скрывшегося за одной из немногочисленных одинаковых дверей и оставившего меня наедине с клубом. Разлившаяся по помещению тяжёлая тишина давила на слух и казалось, вот-вот раздавит мой уставший мозг. Чтобы хоть как-то разбавить гробовое молчание я начал инстинктивно настукивать ногой незамысловатый ритм.
-Привет, друх! – раздался голос у меня перед лицом, и я выпал из прострации. Передо мной стоял косматый дед замухрыжного вида в засаленной фуфайке и синих трениках. Лицо его расплывалось в широкой улыбке, обнажив гнилые осколки зубов.
-Ты с Юркой на дежурство? – Спросил дед, как бы нарочно растягивая гласные.
-Ага. – Быстро ответил я, продолжая рассматривать незнакомца.
-Вы тут поосторожней будьте. А то по ночам здесь ЭТОТ шастаить…
-Кто?
-По-о-а-а-а-грему-у-ун. – Старик завыл, насупив брови и снова придурковато улыбнулся, демонстрируя мне находящуюся у него во рту мечту стоматолога и тут же затряс руками и разразился истерическим смехом: «И-и-и-и-хе-хе-хе-хе». Дед заковылял к выходу, распахнул дверь и указал мне на пустырь между двумя соседними домами напротив.
-Вот тут я живу! – Воскликнул он и поспешно удалился.
Не успел я оправиться от встречи со странным незнакомцем, как из туалета вылетел Юрик, злой и красный, как рак.
-Там эти… Весь первый этаж затопили. Ща я их поубиваю нахер. – Буркнул он и потащил меня к двери, за которой находилась широкая лестница, ведущая на второй этаж. Я взлетел по ней вслед за Юриком, мы прошмыгнули мимо бильярдного стола, на котором были разбросаны разноцветные шары, и протиснулись в узкую дверь.
Стены качалки были увешаны постерами с Ронни Колеманом и ему подобными устрашающими гуманоидами, само помещение было заставлено разномастными тренажерами, на которых восседали поддатые парни и размалёванные девицы, что-то живо обсуждающие. В углу стояла злосчастная забитая раковина, вода из которой проворными струйками стекала на пол.
-Так! Товарищи, партсобрание окончено! – Юрик зычно гаркнул и гулко ударил гантелей по стойке, и на него тут же устремились с десяток недоумевающих глаз.
-Я сказал свалили отсюда!
Парни нехотя похватали полторашки жигулёвского, девиц, и неспешно потянулись к выходу, искоса поглядывая на нас с Юриком. Видя его настроение, я отказался от мысли расспрашивать его о странном придурошном старике.
Юрик проводил взглядом присутствующих, захлопнул дверь и туго закрутил водопроводный кран над раковиной. «Не понос, так золотуха…» - прошипел он, достал ключ, отворил дверь, и мы вошли в каморку, «логово» - как сам Юрик называл это место. Комната была тесной, посреди неё стоял один- единственный стол и пара стульев. На столе валялись пустые стаканы, и лишь ноутбук привносил оживление в безрадостную картину.
Последующие два часа мы провели за просмотром очередной части «Американского пирога» и Юрик за это время не проронил ни слова, но под конец заговорил:
- Пойду за пивком сгоняю.
-Давай.
-Ты не обижайся, я тебя закрою… А то мало ли вдруг. –Ночной директор вытащил откуда-то устрашающий амбарный замок и направился к выходу. Через минуту где-то внизу ухнула дверь, в звенящей тишине послышался лязг замка, и я вновь очутился наедине с мрачным зданием.
