…Батюшка грохнул на стол непонятную штуковину.
- Знаешь, что это, Егор? - спросил он.
Егор с интересом оглядел непонятный сверток, попутно отметив, что батюшка дичайше трезв.
- Может быть, это просто куча барахла, которую кто-то завернул в сверток? – предположил он очевидную вещь.
Батюшка нахмурился:
- А тебя не проведешь, Егор. -
Егор усмехнулся и приложился губами к настенной полке, которая так некстати оказалась на пути.
А батюшка продолжал:
- А знаешь, что я недавно нашел за сараем?! –
Егор, потирая челюсть, повернулся к батюшке. Тот с торжествующим видом держал в руках непонятный мешочек. От мешочка несло непередаваемым запахом коровьего навоза и мази для рук. Егор посмотрел на левую, свободную руку батюшки. Та блестела.
Батюшка поймал взгляд деда и сконфузился:
- Палмолив… Для рук… А то совсем морщины достали! А молодость то терять жалко! -
Батюшке было далеко за пятьдесят, и он считал, что чертовски обаятелен. Поэтому любой женский взгляд на него принимал как вызов. И когда Петровна нежно, с кокетством, как казалось батюшке, материла его за вход в грязных сапогах в чистый коровник, он только поглаживал бороду и как бы невзначай проводил рукой по волосам Петровны. Ее это приводило в такой эротический экстаз, что батюшка получал по ушам ведром.
Но сейчас перед батюшкой стоял грязный и немытый никем Егор, который являлся лучшим в своем деле. Он – единственный, кто помогал батюшке в борьбе со злом повсеместно. И он ждал от батюшки внятных разъяснений по поводу мешочка.
- Это – прах вампира! – торжествующе произнес батюшка.
Егор покачал головой. Вампиры? У нас? Да он же самолично прогнал обратно в город последнего еще года 2 назад, когда тот клеил афиши с надписью «Сумерки. Новолуние.» по всей деревне. Нет, это было что-то другое.
- Ты уверен, Порфирьич? – начал было дед.
- Да! И никаких возражений! Нам следует немедленно разработать план операции!
- Нельзя считать прахом вампира каждый мешочек с д*рьмом! – сгоряча выпалил дед.
И просчитался. Во взгляде батюшке он увидел медленно поднимавшееся с глубин подсознания похмелье.
- Что?! Да ты хоть знаешь, что позавчера Ваньку тракториста нашли бледным и с красными следами на шее! А сейчас он отсиживается дома днем! Укусили паренька, стал кровососом!
Егор задумался. Так вот значит, куда Ванька пропал. Не с Машкой пошел целоваться на сеновал, а…
- А где, говоришь, Ваньку-то нашли? – спросил Егор, стараясь, чтобы в его вопросе звучало меньше волнения и больше – связной и лаконичной речи.
- На сеновале! – все так же торжествующим тоном отвечал батюшка.
Егора осенило.
- Машка – вампир! – заорал он прямо в лицо батюшке, снабдив лицо кусочком недожеванного с утра огурца.
Батюшка аж подскочил, почувствовав на лице бодрящее и освежающее прикосновение кусочка огурца.
- Ты прав! Как я не догадался! Немедленно – иди к ней и возьми с собой все, что полагается в таких случаях.
Егор подскочил, и, собираясь на ходу, успел прихватить с собой только новехонькие сапоги батюшки, стоявшие около входа. Батюшка скрипнул зубами, однако смирился – Егор был профессионал и знал, что нужно брать с собой на задание. Если взял сапоги – значит, они непременно нужны ему в предстоящей схватке с нежитью…
